Добро рационально непознаваемо, у него нет "законов", к нему неприменима логика, математика и экспериментальные методы. То же самое утверждают верующие: "Пути Господни неисповедимы". Но значит ли это, что мы обречены жить без морального прогресса и улучшения общества? Что олигархи - наша моральная вершина и вечное будущее? Нет: добро может быть и непознаваемо, зато познаваемо зло, и чем больше людей будут следовать заповеди "не сотвори зла", тем лучше будет общество. И в самом деле: человечество идет к добру "от противного". Несмотря на то, что мы все же можем "познавать" добро интуитивно (отсюда абстрактные идеалы свободы, справедливости, любви к ближнему, самосовершенствования и т.д.), гораздо уверенней мы идем к добру познавая зло - отсюда не только заповеди "не поступай...", но и уголовное право без которого не было бы государства.
Проблема со злом - оно всегда конкретно (и именно поэтому познаваемо), а конкретность возвращает нас к субьективности, ведь процесс познания начинается с субьекта. Например, "золотое правило морали" гласит: "Не делай другому того, чего не хочешь чтобы делали тебе". Это же просто гимн субьективности! И если довести субьективность до ее естественного предела, мы получим распространенную моральную позицию: "Зло - это люди думающие не так как я". Не в этом ли причина, почему так трудно современному обществу найти общий язык и достигнуть согласия? И почему развелось так много желающих выбрать себе мораль "по вкусу"? Именно субьективность виновата в том, что заповеди приходится подкреплять авторитетом Бога, а право - силой государства. Но результат все равно плачевный: религия вызывает разочарование, а с правом еще хуже: право отделяется от морали, ибо какая может быть мораль из-под палки?
Недостаток надежных, обьективных знаний о зле - главная причина того, что люди не следуют морали. Отбросим морально недееспособных - такие особи по сути не отличаются от животных. Возьмем нормальных людей. Разве будет нормальный человек творить зло умышленно, по своей воле, зная что творит зло? Нет, и свобода выбора тут не мешает, а помогает сделать его правильно (тезис 1). Почему он творит зло? Во-первых, по ошибке, по незнанию. Во-вторых, из-за внешних и внутренних причин, обстоятельств, которые он не способен преодолеть - в том числе потому что зло творят другие (т.е. он сознает и сожалеет, т.2). Но и в этом, втором, случае, большая часть обстоятельств вызвана опять-таки тем, что общество еще не справилось со злом, не сумело создать надлежащих условий - не накормило, не дало работы, лишило перспектив и т.п. Т.е. причина в сущности та же - недостаток знаний: люди пока не распознали зло как следует - что это такое, откуда оно берется, как проявляется, как с ним бороться (тт.1+2). Отмечу особую роль общественного согласия. Мало знать самому - важно знать, что так же думают другие. Только если большинство людей согласны, что "так поступать нельзя", кучка морально недееспособных не сможет принудить все общество. А если нет - у кучки найдется достаточно помощников, которые просто будут "делать свою работу". В этом установлении правильных господствующих нравов и проявляется моральный прогресс: нравственное большинство просто не позволит творить явное зло, скажем украсть те же пенсии.
Этот вывод приводит нас к следующему, более сложному вопросу. Каков общественный механизм, или процесс, познания (или осознания) зла? Как можно его улучшить, сделать более обьективным?
Разбиремся. Откуда берется право, законы? Их либо принимают законодатели, либо, в случае общего, прецедентного права, судьи. Но как эти мудрые люди научаются видеть зло? Они опираются не только на собственную интуицию, но и на ценности переданные им воспитанием и образованием. А откуда берется последнее? Из того, что придумывают люди на переднем крае морального прогресса: философы, писатели, ученые, пророки. Придумывают - и стараются донести до людей, сформировать общие взгляды. По крайней мере так всегда и было. Вспомним классику: "Добродетель изучают не для того, чтобы знать что это такое, а чтобы быть добродетельным". Античные философы не только размышляли, но и учили. Средневековые богословы не только спорили, но и проповедывали. Мыслители Просвещения не только мыслили, но и просвещали.
Если говорить коротко и красиво, моральный прогресс двигали идеи свободного разума. Однако так ли это в наше время? Изменился ли этот неформальный, стихийный процесс? Да. Примерно в то время, когда родилась фраза "Законы должны идти рука об руку с прогрессом человеческой души", процесс был упорядочен и взят под контроль государством. Идеи размножились и сменились идеологиями, идеологии стали выражать интересы, а сознание, перефразируя одного удачливого идеолога, превратилось в служанку бытия. А что же "передовой отряд"? Государство подчинило его, включая и тех, кто по долгу и совести обязан осмысливать добро и зло - моральных философов. Из этики сделали "науку" о добре и зле, подобие истории моральных учений. Но может ли существовать наука о добре и зле? Наука требует отстраненной, нейтральной позиции. А как можно быть нейтральным по отношению к добру и злу? "Нейтральность" по отношению к добру - разновидность зла. Неспроста этику раньше называли "практической" философией - ее нельзя отделить от практики. Однако нынешним этикам это вполне удалось. Они "исследуют" мораль и пишут о ней толстые книги. Для кого? Для законодателей? Судей? Простых граждан? Нет. Для узкого круга посвященных. Тяжелый, специфический язык - верный признак элитарности. А что это значит? Академическая этика, а с ней и философия, поскольку без этики она теряет смысл, не просто мертва, она превратилась в зло.
Невероятно? Но что этика может сказать остальным, непосвященным? Может ли направить, предложить верное моральное учение? Нет, нейтральность ведет к релятивизму: все учения по-своему хороши, выбирай по вкусу. Что же остается - осваивать многочисленные тома самому? Или махнуть рукой: "Не лезь не в свое дело! Тысячи лет... лучшие умы..."? Вот и выходит, что не только бывшие пророки превратились в прислугу тех, кто оплачивает их труд, но и само существование "официальной" этики - в препятствие на пути морального прогресса. В конце концов не надо быть философом, чтобы понять: неправильный процесс познания зла - не что иное как процесс его генерации.
Почему это произошло?
На первый взгляд естественным образом. В начале, когда процесс только зарождался, мыслителей было мало и они были относительно свободны. По мере морального прогресса росло число как грамотных людей, так и участников процесса. Проявилась открытая публичная сфера, возник более широкий общественный диалог, возникла борьба за умы - точнее за собственное, субьективное понимание добра и зла. Наконец, в обществе массовой грамотности и пронизывающего все сферы жизни государства, прежний процесс стал физически невозможен. Информационный хаос должен был неизбежно породить некие структуры - и государство, как победитель, стало их естественным строителем. Цель его была такой же естественной - собственное укрепление. И способ - формирование соответствующих взглядов и ценностей. Однако эта естественность кажущаяся. Должно ли быть сильным государство? Несомненно. Но лишь к тем, кто не хочет или не может следовать морали самостоятельно. Сила государства, его легитимность, покоится на прочных моральных основаниях, и если они утеряны, государство превращается в зло. Именно это в конце концов и произошло - и философия пала жертвой господствующей идеологии. Философия допустила серьезную ошибку морально подчинившись государству, разглядев в нем воплощение то ли высшего блага, то ли народного духа, то ли чего-то еще. И ныне ситуация только усугубилась - появились глобальные, надгосударственные центры власти, о легитимности которых нечего и говорить. Моральный прогресс сменился прогрессирующим регрессом: исчезает не только мораль и право, но и само государство!
Можно ли сломать, а точнее исправить этот механизм? Не уверен, что можно, но точно знаю, что необходимо. Так или иначе, для начала хорошо бы уточнить сущность процесса познания зла. Она лежит на поверхности: мы все, нормальные люди способные различать добро и зло - участники общего договора. Именно к этому сводится то, что мы делаем в публичной сфере: общаемся, высказываем свою точку зрения, спорим, аргументируем и, в итоге, ищем согласие. Договор требует консенсуса. Разве не для этого, в конечном итоге, эволюция подарила нам язык - чтобы мы нашли, отталкиваясь от наших субьективных точек зрения, единую для всех истину? А иначе зачем нам читать статьи, спорить и убеждать друг друга?
Понимание сущности процесса подсказывает средства его улучшения. Процесс должен быть правильно структурирован - по типу того договорного механизма, что работает (или работал до недавнего времени) в точных науках, где ученые точно так же ищут обьективную истину отталкиваясь от субьективных точек зрения. Можно ли себе представить, чтобы в науке происходило то же, что и в публичной сфере? Чтобы "элита" решала, что и где публиковать, а остальные только читали? Да еще ругались между собой? Немыслимо. Да, простых людей гораздо больше ученых, но это не меняет сути. Пока человек способен различать добро и зло, он имеет абсолютно такое же право высказаться, как и любой другой. Нормальные люди морально равны, даже если не все они одинаково умны. Главное - не ум, а мораль человека.
Это ключевой момент. Общественный договор возможен только когда его участники ведут себя морально - как лучшая часть ученых. В сущности, мораль является точно такой же основой научного договора, как и общественного, т.е. обьективность науки ни в коем случае не означает "нейтральности" по отношению к добру и злу: без этики не может быть ни научной методологии, ни самой науки - она с необходимостью превратится в лже-науку, как это уже случилось с философией. Именно моральная основа роднит оба процесса познания. Отсюда следуют очевидные, абсолютно универсальные принципы, которые в дальнейшем позволят сформулировать требования не просто более обьективного процесса познания зла, но и более обьективной морали как таковой:
1) Отказ от любого насилия. "Не твори зла", "не поступай плохо", "не причиняй вреда" - лишь эвфемизмы для отказа от насилия. Откуда берется этот принцип? Из того соображения, что участвовать в договоре может только свободный человек - тот, на кого не оказывается давление, кто свободен от страхов, насущных нужд, неуёмных страстей, от невежества, злобы и зависти.
2) Отказ от эгоизма, от постановки личного блага над общим. Откуда берется этот принцип? Люди озабоченные собственным благом никогда не придут к согласию - они будут только ругаться, как это происходит сейчас. Согласие требует общего морального основания и таким основанием может быть только общее, одно на всех благо.
Эти простые на вид принципы должны служить пропуском в публичную сферу: только этичные, заинтересованные в поиске согласия люди, а не власть имущие с их обслугой, имеют право участвовать в ней. Освобожденные от излишней "опеки", они могли бы выработать новые, более правильные и конкретные моральные нормы запрещающие любое насилие во имя эгоизма, и постепенно заменить ими не только архаичные заповеди и лживые или ошибочные идеологии, но и, в конце концов, само государственное право. Ибо существует ли авторитет выше морального?
Утопичные идеи? Конечно, идеи добра всегда утопичны. Но что если развитие информационных технологий и появление интерактивного публичного пространства дает им шанс? Прообразом независимой, свободной публичной сферы выглядят разрозненные ныне философские кружки, дискуссионные клубы и часть интеллектуальных интернет-сообществ. Если обьединить общие усилия, возможно из них мог бы вырасти какой-нибудь авторитетный этический форум? И тогда, кто знает, в случае успеха он вернул бы исконный смысл практической философии, консолидировал здоровую часть общества и заодно приблизил нас к обьективному основанию морали: загадочному общему благу, скрепляющему договор свободных людей.
Или нет?
- Код ссылки на тему, для размещения на персональном сайте | Показать
