Первая научная картина власти природы (часть 2)
Нет ничего ни столь далекого,
чего нельзя было бы достичь,
ни столь сокровенного,
чего нельзя было бы открыть
Р.Декарт (13).
СУБСТАНЦИАЛИЗМ
Что такое субстанциализм? В качестве ответа на этот вопрос рассмотрим кратко ряд главных теоретических средств субстанциализма, начиная с его определения, которые были разработаны в ряде моих работ, а также в ходе разработки рассматриваемой темы.
Субстанциализм (8) есть учение о природе и ее явлениях, принимающее в качестве своей главной научной основы некоторое первоначало, названное субстанцией, без которого явление не существует. При этом явление понимается как то, что является нам через органы чувств и мышления.
Субстанция является не просто условием существования явления, а условием существования данного конкретного исследуемого явления, позволяющим сначала отличить его от других явлений, а затем и познать его.
Субстанция является обязательным условием существования каждого явления. Явления, не имеющие субстанцию, не существуют. Их невозможно ни выделить среди других явлений, ни познать.
Существование субстанции и ее определение вытекают из существования многообразия явлений, возможности их различения по имеющемуся в них первоначалу, и их исчезновению после исчезновения их первоначала.
Знание субстанции не является знанием всего явления. Оно составляет обязательную основу для познания всего явления, обязательность которой состоит в том, что для познания всего явления нужно искать в нем не что угодно, а только то, с помощью чего реализуется субстанция данного явления.
Субстанция и условия ее реализации являются обязательными условиями существования явления, отличающимися своей субординацией, в которой первая занимает высшую ступень.
Условия реализации субстанции явления сами являются явлениями определенного вида, подчиненными исходному явлению или явлению в целом. Поэтому они также должны рассматриваться как субстанции, но отличные от субстанции, которая с их помощью реализуется. Отличие это не в том, что у них будет другое определение субстанции, а в субординации их субстанции по отношению к субстанции явления. В итоге любое явление может быть, и притом никак иначе, представлено с помощью субстанций, находящихся в определенной иерархии.
Субстанции, с помощью которых реализуется субстанция явления, были названы частными субстанциями явления, а сама субстанция явления по отношению к ним получила еще название высшей субстанции явления.
Частные субстанции явления делятся на внутренние и внешние. Первые принадлежат самому явлению, вторые окружающей его среде.
Частные субстанции могут быть существенными и несущественными, подобно существенным и несущественным признакам явления. То есть без существенных частных субстанций субстанция явления невозможна, без несущественных частных субстанций субстанция явления возможна.
Частные субстанции могут иметь ряд уровней субординации, в зависимости от их уровня иерархии к высшей субстанции явления.
Иерархия субстанций имеет направление не только вглубь явления, но и вверх, поскольку иерархия субстанций определяется той ролью, которую они выполняют в отношении подчинения друг к другу.
Вверху она представлена всеобщей субстанцией, без которой не существует никакое явление, и общей субстанцией, без которой не существует ряд явлений.
Иерархия субстанций вверху ограничена всеобщей субстанцией, в глубину она не имеет ограничений.
Одна и та же субстанция, за исключением всеобщей, всегда одновременно выполняет роль высшей субстанции в одном явлении и роль частной субстанции 1, 2, 3 и т.д. уровня субординации в одном или нескольких других явлениях, в которые входит первое.
Все субстанции явлений являются частными субстанциями всеобщей субстанции.
Субстанция и частная субстанция явления являются существенными частными субстанциями всеобщей субстанции, поскольку без них не существует никакое явление.
Закон единства. У всякого явления может быть только одна высшая субстанция.
Закон определения понятия явления. Для определения понятия любого явления необходимо и достаточно назвать содержание его высшей субстанции.
Закон тождества. Всякое явление тождественно самому себе пока сохраняется его субстанция.
Закон исключенного третьего. Субстанция всякого явления может либо быть, либо не быть.
Закон противоречия. Субстанция всякого явления не может одновременно быть или не быть. Закон этот может быть исключен, поскольку его содержание предусмотрено в законе исключенного третьего.
Закон сущности. Сущность всякого явления определяется совокупностью всех составляющих его субстанций, взятых в субстанциальной субординации к высшей субстанции явления.
Определения всех субстанций вместе с их существенными свойствами составляют обязательные условия существования всех явлений, и поэтому являются властью природы, определяющей все, что касается любого из них, включая и саму власть: возникновения, существования, устройства, развития, исчезновения, познания и т.д. Они составляют фундаментальные теоретические средства субстанциализма.
Закон достаточного основания. Власть природы является единственным и достаточным основанием для возникновения, устройства, существования, изменения, разрушения, познания и т.д. любого явления. Власть природы не имеет альтернативы, поскольку только она является условием существования любого явления.
Обязательные условия существования явления или власть природы не нуждаются в доказательстве их собственной объективности, ибо они сами являются условиями объективности своего собственного существования, существования любых явлений. Они сами являются теоретическими критериями объективности, объективности того, что нужно искать в познании явлений и что и почему будет объективной истиной в результате такого направленного познания. Критерием их отыскания в явлении служит их обязательность для его существования. После их отыскания они становятся теоретическими критериями истины, критериями объективного познания явления или решения любых задач.
Благодаря обязательности своих теоретических средств, субстанциализм является объективным и не нуждается ни в каких других доказательствах своей объективности.
То есть в самом явлении природы есть объективные критерии объективности его существования и его познания, которые не нуждаются в определениях объективности типа: соответствие предмету познания, независимость от сознания человека и общества, практика как критерий истины и любых других определениях.
Ни один из известных критериев объективности никогда не был таковым. Роль их всегда состояла не в том, чтобы быть критериями истины, а в том, чтобы обнаружить нарушения критериев истины, которыми могут быть только теоретические средства субстанциализма или власть природы и ничто больше и которые до их открытия могли восприниматься только подсознательно. Например, практика может обнаружить такое нарушение, но она, пока не было субстанциализма, не могла объяснить, что было нарушено, чтобы исправить ошибку. И конечно она не может заменить критерий объективности истины, заключенный в субстанциализме, как не может она заменить таблицу умножения, являющуюся критерием истины в арифметических отношениях, при обнаружении арифметических ошибок.
Истина субстанциальна. Субстанциализм или власть природы является критерием истины.
Всякое знание субстанциально, то есть оно содержит субстанцию и частные субстанции независимо от его объективности или ошибочности.
Объективным знанием является знание, в котором соблюдены требования теоретических средств субстанциализма.
Ошибочным знанием является знание, в котором нарушены требования теоретических средств субстанциализма.
Приведенные выше теоретические средства субстанциализма являются его исходными средствами и критериями истины. Получены они путем раскрытия свойств понятия субстанции, Они не исчерпывают субстанциализма, поскольку процесс раскрытия свойств субстанции не закончен. Продолжим этот процесс, переходя к раскрытию свойств всеобщей субстанции. Он пополнит субстанциализм новыми теоретическими средствами, но опять-таки не завершит его, даже в решении самых общих вопросов, ограниченных исследованием существенных свойств всеобщей субстанции. Ведь становление объективного субстанциализма имеет весьма короткую историю, не перевалившую еще даже за половину века, и делается эта история силами всего лишь одного человека.
Возможная неполнота субстанциализма не означает, что критерии истины также окажутся неполными. Если окажется, что всеобщие теоретические средства субстанциализма являются недостаточными, то процесс исследования может быть продолжен на имеющейся уже основе и методологии и недостающие средства будут добыты в той мере, в какой это необходимо. Что касается исследования свойств конкретных субстанций, не входящих в число существенных свойств всеобщей субстанции, то процесс этот в принципе не может быть закончен, так как этот процесс представляет изучение с помощью всеобщих средств субстанциализма свойств конкретных явлений, относящихся к области специальных видов субстанциализма. А это изучение не может завершиться для всех явлений никогда, как не может завершиться применение таблицы умножения к решению всех арифметических задач. Завершив решение одной задачи, мы будем переходить к решению других задач по мере их появления.
Всеобщая субстанция имеет целый ряд существенных частных субстанций, помимо уже названных выше. Этот ряд можно открыть, если решить задачу определения конкретного содержания понятия всеобщая субстанция, пользуясь его определением, а затем открыть все его свойства. Работа эта была проделана и дала следующие результаты.
Субстанцией всего существующего является само существующее (4, 5). А существующим является то, что находится в каком-либо отношении или взаимодействии к другому существующему. Пользуясь понятиями, вход и выход, открытыми в ХХ веке, можно сказать существующее есть то, что имеет вход и выход. Где вход – это действие на существующее, выход – это действие самого существующего.
Таким образом, новыми существенными частными субстанциями всеобщей субстанции являются: отношение, взаимодействие, вход и выход. Без них невозможно определение конкретного содержания всеобщей субстанции.
Исследование того, что находится в отношении, взаимодействии или что имеет вход и выход, привело к открытию других существенных частных субстанций существующего, составляющих ряд всеобщих законов.
Закон отношений (3, 4). Все, что находится в отношении, само является отношением. Или иначе. Вход и выход всякого существующего всегда находятся, в каком-либо отношении.
Закон отношений впервые позволил теоретически доказать существование идеи всеобщей связи или системности явлений природы, а также дополнить идею всеобщей связи новым содержанием: все не только связано между собой, но и само является связью, отношением для своих входов и выходов. При этом было сформулировано и новое целостное, в отличие от структурного, определение системы.
Системой является то, что является отношением своих входов и выходов, а не только то, что является множеством связанных элементов.
Теория систем, теперь ее можно назвать и теорией отношений, возникшая в ХХ веке на основе идеи всеобщей связи как методология исследования сложных явлений, не имея никаких сознательных представлений ни о субстанциализме, ни о законе отношений, вынуждена была потребностями разработки своих теоретических средств прийти к тем же результатам только в несколько иной форме и на основе условного предположения, а не на основе ясного понимания причин этой необходимости. Речь идет о понятии действующего элемента. Без такого шага теория систем и ее методологический успех были бы просто невозможны. С помощью этого шага теория систем добилась высшего методологического успеха среди всех методологий науки, но и исчерпала возможности своих теоретических средств, основанные на понятии всеобщей связи или системности всего.
Для дальнейшего роста своей методологической эффективности ей необходимо было заменить свою исходную идею системности всего идеей субстанциальности всего. То есть стать не теорией систем, а теорией субстанций или субстанциализмом и открыть те теоретические средства, которые здесь излагаются.
Закон равновесия (5). Вход и выход всякого существующего всегда находятся в равновесии. Иначе говоря, состояние выхода всякого существующего всегда обусловлено состоянием входа и отношением между входом и выходом.
Равновесие не является покоем. Покой есть частный случай равновесия, в котором в качестве отношения между входом и выходом принимается отношение равенства.
Не имея ни малейших представлений о законе равновесия, наука и практика уже давно и широко его применяют. Например, зная числа, которые нужно перемножить, все легко проводят вычисления. В этом примере перемножаемые числа – это входы отношения, умножение – это конкретное отношение, а результат – это выход и состояние равновесия, обусловленное входом и отношением умножения.
Все компьютерные технологии и действия компьютеров основаны на применении закона отношений и закона равновесия. В отличие от арифметического примера здесь количество входов и выходов может быть значительным, а отношения между входами и выходами может быть весьма сложным. К сожалению, не зная закона отношений и закона равновесия, авторы компьютерных технологий и компьютеров применяют не самые лучшие технологии и конструкторские решения, которые весьма далеки от теоретического идеала применения законов отношений и равновесия.
Закон сохранения (5). Всякое существующее стремится и способно себя сохранить в той мере, в какой ему удается соблюсти субстанциальные условия субординации его субстанций по отношению к его высшей субстанции.
Закон сохранения является обязательным для всего существующего лишь в той мере, в какой оно способно и стремится себя сохранить. Существующее, которое ни в какой мере не способно соблюсти закон сохранения, не может возникнуть и существовать.
Закон этот также неизвестен человечеству, хотя каждый человек применяет его во всех своих делах. Например, человек решил пойти на работу. В данном случае пойти на работу – это высшая субстанция явления “пойти на работу”. Для реализации этой высшей субстанции человек должен найти частные субстанции, которые позволят ему реализовать высшую субстанцию “пойти на работу”. То есть он должен определить время и маршрут движения, вид транспорта и т.д. В какой мере он сможет соблюсти требования закона сохранения, в такой и будет реализована высшая субстанция “пойти на работу”. В этом примере уже видно, что не все зависит от способности человека соблюсти закон сохранения. Все частные субстанции, которые он определит и применит, сами являются субстанциями и частными субстанциями других явлений и поэтому могут повести себя иначе, чем это требуется по закону сохранения в реализации явления “пойти на работу”. В итоге, человек может правильно наметить решение своей задачи, соблюдая закон сохранения, но на работу может и не прийти совсем, поскольку закон сохранения будет нарушен общим процессом взаимодействия субстанций явления, который всегда подчиняется закону отношений и закону равновесия. Итоговый результат всегда зависит от того, каким окажется в итоге отношение всех субстанций, участвующих в реализации высшей субстанции явления, и каким будет состояние равновесия, к которому оно приводит при сложившихся входах всех явлений. Если в результате действия закона отношения и закона равновесия закон сохранения будет все же соблюден, то человек реализует свою задачу и придет на работу.
Закон отношений и закон равновесия определяют стихийное проявление власти природы. В результате их действия судьба всякого явления оказывается зависимой только от случайных отношений явлений природы и может завершиться разрушением явления.
Закон сохранения определяет условия власти природы, позволяющие любому явлению противостоять стихийному действию власти природы, сохраняя себя в зависимости от своей способности соблюсти требования этого закона.
Все явления обладают разной способностью соблюдения закона сохранения. В зависимости от этой способности их можно разделить на явления вечные или непреходящие и явления преходящие.
У непреходящих явлений закон сохранения соблюдается всегда и никогда не может быть нарушен всеобщим взаимодействием или действием законов отношений и равновесия. К таким явлениям относятся всеобщая субстанция и все ее существенные частные субстанции, которые уже были представлены выше и будут представлены ниже или которые будут представлены в будущем в результате их открытия в ходе новых исследований.
К этим вечным и непреходящим явлениям можно добавить и явление самой природы, если последнюю определить как то, что является совокупностью всего существующего.
Они остаются вечными, непреходящими и неизменными какие бы отношения не складывались в природе, включая и отношения сознательного их игнорирования и стремления их упразднить. Это относится и к явлению, называемому природой. Какие бы изменения в ней не происходили, она всегда останется неизменной в своей субстанции, без которой она не существует: быть совокупностью всего существующего.
У преходящих явлений закон сохранения соблюдается в зависимости от конкретного отношения, которое они представляют как конкретное индивидуальное явление, и окружающей их среды, поскольку они не являются всеобщими субстанциями всякого бытия. Хорошо приспособленные к своему сохранению в одних условиях бытия, они оказываются неприспособленными к соблюдению закона сохранения в других условиях бытия. Так, например, камень может в определенных условиях существовать весьма долго, в других условиях он быстро разрушается и вместо него появляются другие явления. В бурных реках он превращается в песок, в огне он превращается в жидкость или пар.
Таким образом, в результате действия законов отношения, равновесия и сохранения в природе постоянно происходят изменения преходящих явлений. Одни определенное время сохраняют себя, другие, не справившись с соблюдением закона сохранения, разрушаются, давая возможность возникновения новых явлений.
Однако судьба любого преходящего явления не имеет всегда фатального исхода. Если оно само или с помощью другого явления способно будет соблюсти закон сохранения, оно станет непреходящим, но до тех пор, пока для него будет соблюдаться закон сохранения. Ниже мы рассмотрим условия реализации такой возможности, но перед этим приведем еще ряд условий, определяющих судьбу явления.
Закон всеобщей связи и изменчивости явлений. Все явления природы связаны между собой согласно своим входам и выходам, сами являются связью для своих входов и выходов и подвержены изменениям согласно закону сохранения. Этот закон выполняет объединение требований ряда теоретических средств, приведенных выше и развивает предсталение о всеобщей связи и изменчивости явлений, существовавшее до субстанциализма. Cогласно этому закону всеобщей связи подвержены только явления, находящиеся в цепи, образованной с помощью их входов и выходов. А изменению подвергаются только те явления, которые не обеспечили соблюдение закона сохранения относительно своей субстанции.
Закон неисчерпаемости. Всякое существующее, неспособное в достаточной для себя мере соблюсти закон сохранения, разрушается, но ни до ничто, а до других видов существующего, способных соблюсти закон сохранения.
Благодаря этому закону природа не может быть ни уничтожена, ни возникнуть. Гибель одних явлений становится причиной сохранения и возникновения других явлений. А оба этих процесса не дают природе ни начала, ни конца.
Закон возникновения. Всякое существующее может возникнуть только из существующего. Исключение составляет только существующее, которым является ничто. Из ничто может возникнуть только ничто. Ничто – это существующее, все входы и выходы которого есть оно само.
Закон естественного отбора. Явления, устройство которых позволяет совершенствовать себя в соблюдении закона сохранения, приобретают преимущество в своем сохранении перед остальными явлениями, не имеющими такой способности.
Наиболее важным отношением такого приспособления является отношение мышления или опережающего отображения, возникшее на основе закона отображения. Оно позволяет преходящему явлению искусственно продлить свое существование.
Закон отображения (6). Всякое существующее отображает явления, с которыми оно вступает во взаимодействие.
Отображение (6) – это процесс, в котором вход и выход одного явления становятся входом и выходом другого явления. При взаимодействии явлений это происходит автоматически. Состояние одного явления отображается состоянием другого явления. Такое простое и всеобщее отображение не может привести к превращению преходящего явления в непреходящее, поскольку в процессе такого отображения может возникнуть и разрушение явлений. Необходимо опережающее отображение.
Опережающее отображение – это отображение, в котором во взаимодействие приводятся не сами явления, а их отображения, возникшие в явлениях при их взаимодействии без их разрушения. Такое отображение возникает в процессе длительной эволюции явлений природы и естественного отбора среди них тех явлений, которые приобрели и развили способность опережающего отображения. Такое стало возможным с появлением самоорганизующихся явлений органической природы, среди которых человек с его мышлением представляет высшее явление, обладающее опережающим отображением.
Благодаря действию закона отображения и закона естественного отбора возникают отношения мышления или мыслящие субстанции, власть которых приобретает специфическую особенность, которой нет у других явлений. Она оказывается способной сохранить явление, которому принадлежит, не случайным способом, а целенаправленно, предвидя возможные на него воздействия и следующие от них для него последствия и избегая тех из них, которые опасны для его существования. То есть, если власти природы безразлична судьба взаимодействующих явлений, то власти мыслящей субстанции она становится не безразличной, и она организует преимущественное свое сохранение.
Мышление человека – это одна из высших форм опережающего отображения.
Компьютерные технологии – это вторая мощная форма опережающего отображения, которой в будущем, с созданием искусственного интеллекта, предстоит превзойти человеческое мышление.
Опережающее отображение позволяет определить с помощью образов и понятий явлений то, что может ожидать само явление, если оно вступит во взаимодействие с другими явлениями, и принять соответствующие меры для сохранения своего благополучия или благополучия другого явления, которое подлежит защите. То есть с помощью опережающего отображения закон сохранения может быть соблюден для любого явления. Предела совершенства здесь не существует. Но это совершенство целиком зависит от выявления, освоения и соблюдения условий существования явлений природы, открытых в субстанциализме. Без выполнения этого условия опережающее отображение может ускорить разрушение явления в силу опасного нарушения закона сохранения из-за его незнания и применения вместо его условий каких-то произвольных условий, придуманных в качестве достижения блага. Самым опасным средством такого рода является идея независимости. Ей возводятся пышные памятники, посвящаются огромные торжества, но никто не задумывается над тем, что она является кратчайшим путем к разрушению любого явления.
История все время пополняет примеры жертв этой идеи. Последним примером ее действия стало разрушение СССР, который не могли разрушить самые сильные армии мира, но который был разрушен мгновенно и без единого выстрела с помощью идеи независимости. Если эту идею проводить и дальше до идеи независимости всех людей, то общество вернется в каменный век. А если люди захотят реализовать идею независимости от угнетающего их атмосферного давления, то все они превратятся в прах. И неудивительно. Ведь независимость – это критерий существования ничто. Ничто - абсолютно независимо, у него все входы и выходы есть оно само. Напротив, зависимость есть критерий существования. Существующее подвержено действию и само действует на другое существующее. Конечно, критерии существования могут привести и к разрушению явления, при неумелом обращении с ними, но они же позволяют избежать его при построении независимости.
Идея независимости – это самое опасное нарушение закона сохранения. Она должна быть отвергнута раз и навсегда, если человечество не стремится завершить свою жизнь суицидом. Вместо идеи независимости должна быть взята идея построения такой зависимости всех людей, которая обеспечивала бы каждому человеку возможность соблюдения для него закона сохранения и превращения его в конечном счете из преходящего явления в непреходящее.
Закон опережающего отображения. Всякое преходящее явление может быть превращено в непреходящее или уничтожено с помощью опережающего отображения в зависимости от его направленности к соблюдению закона сохранения.
Наибольшие возможности в реализации этого закона себе во благо имеются у человека и общества, которые сознательно признают власть природы основой своей деятельности, сознательно стремятся открыть картину этой власти и сознательно используют добытые знания. Наградой может быть не только высшее благополучие, но и бессмертие.
В случае отказа от этой возможности человек и общество ничем не будут отличаться от любых других явлений природы и судьба их будет предрешена случайными отношениями природы. Хуже того, человеческое и общественное мышление из главного средства выживания человека и общества, дающего преимущество мыслящей субстанции перед другими субстанциями, могут превратиться в главное средство ускорения их гибели, в котором каждое серьезное нарушение закона сохранения, может стать последним и в их истории и для их собственного существования.
Всякое знание может существовать или только идеально, или идеально и материально в зависимости от соответствия закону сохранения.
В первом случае оно может существовать только в породившем или признавшем его сознании, пока оно существует само или пока оно не обнаружит и не устранит свою ошибку.
Во втором случае оно существует не только в породившем или признавшем его сознании, но и может быть реализовано материально, то есть вне сознания. И существовать оно будет, пока не будет обнаружена и устранена ошибка сознания или пока само сознание и его материальное творение не будут разрушены в результате своей неспособности соблюсти закон сохранения.
Например, идея сотворения мира может существовать только в сознании людей, пока они сами существуют или пока они сами от нее не откажутся. Идея различного общественного устройства, которая не покушается на высшую субстанцию общества – жизнь, может быть материализована и будет существовать, пока люди не обнаружат ее ошибочность и не откажутся от нее во имя сохранения своего благополучия и жизни, либо пока она не будет уничтожена вместе с породившем ее сознанием из-за неспособности соблюсти закон сохранения.
Опираясь на раскрытые выше представления о роли субстанции в устройстве, существовании и познании явлений, можно дать еще ряд определений субстанциализма, эквивалентных приведенному выше, а также разделить субстанциализм на всеобщий и специальный.
Субстанциализм есть учение об обязательных условиях существования природы и ее явлений, первым обязательным условием которых является понятие субстанции или первоначала, без которого явление не существует.
Субстанциализм есть власть природы (8), определяющая существование всех ее
явлений, включая саму природу и ее власть.
Субстанциализм есть теория существующего (8).
Всеобщий субстанциализм (8) или всеобщая власть природы есть учение о субстанции, ее видах, их иерархии, свойствах, законах, которым они подчиняются. Иначе говоря, всеобщий субстанциализм – это субстанциализм, определяющий обязательные условия существования всех без исключения явлений.
Специальный субстанциализм (8) или власть отдельного явления есть учение о конкретных явлениях природы или воплощении всеобщей власти природы в конкретном явлении. Иначе говоря, специальный субстанциализм – это субстанциализм, определяющий обязательные условия существования конкретного явления.
Если обратиться к отношению субстанциализма и науки, которая является объективным учением о природе и ее явлениях, то можно дать еще одно понимание субстанциализма.
Субстанциализм есть синоним науки, который отличается от последней тем, что в понимание предмета науки: природы и ее явлений, внесена важная конкретизация, названная субстанцией и представляющая главное исходное основание науки, без которого объективная наука возможна только в случае, если исследователю удается подсознательно соблюсти обязательные условия существования явления.
Иначе говоря, субстанциализм есть наука, в понятие которой введено ее главное научное основание – субстанция, позволяющая найти все необходимые теоретические критерии познания явлений природы, понять,наконец, что вся наука есть учение о власти природы, что люди должны добывать научные истины не ради удовлетворения своих интеллектуальных потребностей, а для обеспечения своих жизненных потребностей и исключения всех ситуаций, в которых они оказываются жертвами власти природы в результате незнания ее содержания или намеренного ее игнорирования под влиянием каких-либо ложных концепций мышления.
Субстанциализм есть не просто синоним науки, который можно применять иногда или не применять вообще. Он является существенным синонимом науки, который должен приниматься как главное определение науки, устанавливающее главный исходный критерий ее собственной объективности. Отказ от этого условия означал бы, что наука отказывается от своего назначения – быть разработчиком объективных знаний о природе и ее явлениях, и становится видом деятельности, который под прекрытием понятия науки преследует какие-то свои корыстные цели.
До рождения субстанциализма все дисциплины науки не имели единого научного основания и были разобщены. Они были подобны алхимии, главным методом которой был метод проб и ошибок да некоторый учет опыта прошлого. Теперь ситуация качественно изменилась. В лице субстанциализма они получили единое научное основание, которое действует в каждой из них и диктует кратчайший и самый эффективный путь решения их специальных задач.
Субстанциализм есть синоним не только науки в целом, но и синоним каждой дисциплины науки, когда он конкретизируется до предмета этой дисциплины. То есть специальный субстанциализм является синонимом специальной дисциплины науки, с которой у него общий предмет исследования. Он является математикой, физикой, химией, биологией, экономикой и т. д.
Существенный характер синонима субстанциализм к науке и ее дисциплинам не означает, однако, что они должны поменять свое название, отразив как-то, что они стали соответствующим конкретным видом субстанциализма. Изменение названия не является существенным условием. Существенным и главным является только то, чтобы все дисциплины науки и наука в целом перешли от подсознательного применения субстанциализма к сознательному, что резко повысит их плодотворность и эффективность, исключит многие научные ошибки. Об этом свидетельствует имеющийся уже опыт такого перехода в ряде дисциплин науки.
Единственное исключение все же предстоит сделать. Оно касается весьма серьезного вопроса об отношении субстанциализма и философии.
Как известно, философия является дисциплиной науки, которая претендует на место первой науки, обеспечивающей всю науку всеобщими научными основаниями исследования любых явлений. Этот статус дал ей впервые Аристотель. А если говорить точнее, то Гераклит, если иметь в виду не понятие первой науки, а понятие власти природы, ибо она является единственным основанием и предметом науки. Философия этот статус признала, но, к сожалению, только на словах. Мысль Аристотеля, как и мысль Гераклита, о первой науке после него осталась беспризорной и в философии и во всей науке. Хуже того, эта мысль была блокирована философией с помощью множества ухищрений. Только этим можно объяснить то, что объективный субстанциализм, претендующий на место первой науки, к которому вплотную подошел сам Аристотель, родился только в конце ХХ века, спустя 2,5 тысячи лет после постановки задачи.
В связи с этим в истории философии должны произойти серьезные изменеия.
Субстанциализм, решивший задачи, которые поставили Гераклит и Аристотель, а точнее вся античная наука, не может раствориться ни в философии, ни в науке, путем корректировки их исходных принципов. Он должен приобрести в науке статус первой науки, как и подобает власти природы, первую научную картину которой он представляет.
Что касается философии, то она либо должна поставить точку в истории своего существования, представляющей интерес как этап истории возникновения науки, либо найти себе другой предмет исследования, необходимый обществу, в изучении которого она не будет безответственно отрицать власть природы, а будет ею руководствоваться и добудет, наконец, хоть что-то полезное, оправдывающее ее столь долгое и бесплодное после античной науки существование.
Думаю, второй вариант будет ошибкой, вносящей путаницу в применении понятий, поскольку в научном сознании философия всегда претендовала на место основания науки, хотя в действительности она им никогда не была. Путанница не может быть устранена, пока не будет упразднена претензия философии на место основания науки.
Ошибкой будет даже тот случай, если философия захочет писать историю философии или науки. 2,5 тысячи лет беспризорного существования предмета первой науки, которым является власть природы, не дают ей права заниматься историей этого предмета.
Не дает ей такого права и сама история возникновения науки и в частности философии. Самой первой формой человеческого знания и науки был субстанциализм, а не философия и ничто другое. Подробнее об этом сказано ниже. Философия всего лишь одна из форм человеческого мышления, которая пыталась вначале своего возникновения решить проблему первой науки.
Как известно, первое значение философии было – любовь к мудрости. Это значение сыграло с ней злую шутку. Она так и не избавилась от него. Наоборот, она довела это значение до высшего уровня развития, при котором она претендует на роль науки наук, готова философствовать по проблемам любых наук, навязывать им свои решения, не имея на то ни малейших объективных оснований, поскольку она по ее собственному признанию их просто не имеет, а затем не нести никакой ответственности за причиненный вред. Она стала мудростью ради мудрости, которая хочет повелевать миром, не отвечая ни за что. Такая мудрость ни науке, ни человечеству не нужна. Миром управляет власть природы и ничто больше. Поэтому мудрость претендующая быть наукой наук, должна открыть власть природы. Только в этом случае она может быть первой наукой, первой мудростью, да и то лишь в той мере, в какой ей удается раскрыть власть природы. Такой мудростью и наукой является субстанциализм и ничто больше. Сколько бы философия не мудрствовала, она не могла родить власть природы, пока ее предметом не стала бы власть природы, а не мурость. Власть природы и ее познание не нуждаются в посредниках, как мистика, религия, философия, диалектика, материализм, идеализм и прочие изобретения человечества. Они оказались неудачными этапами познания власти природы, возникшими только из-за того, что после Гераклита наука проигнорировала понятие власть природы и необходимость ее разработки. Именно власть природы должна была стать главным предметом внимания всей науки как основание мира и его научного познания, и ничто больше. Всякие другие цели, как мудрость, первая мудрость, материя, идея и др., взятые как основание мира и его познания, могли стать и стали практически только основаниями бесконечных научных спекуляций. Если эти спекуляции представляют для человечества практическую ценность, то предмет философии в условиях открытия власти природы становится известным. Его даже не нужно искать и определять, а достаточно оставить тем, каким он был всю историю науки.
Философия сама решила свою судьбу. Из нее вышли сначала все специальные области знания, а теперь и предмет первой науки или власти природы, который мог быть ее собственным предметом. Она сама поставила мощную точку в своей истории, которая подобна точкам в истории таких форм человеческого мышления и сознания, как мистика и религия, которые тоже возникли с претензией на место научного основания всего мира, но не состоялись как таковые. Убирать поставленную точку будет преступлением против науки и благополучия человечества. Вводить в состав философии предмет субстанциализм так же неправильно, как вводить философию в состав религии или мистики.
Здесь нужно отметить также, что принятая в науке мысль о том, что все дисциплины науки вышли из философии является неверной. Все дисциплины науки, включая и философию, вышли из субстанциализма, поскольку субстанциализм является всеобщим способом устройства и существования всех явлений. От того, что термин субстанциализм появился позже термина философия, суть не меняется. Люди пользовались прозой задолго до того, как был введен термин проза. Термин мудрость для обозначения того, что является субстанциализмом, оказался неудачным. Мудрость не является существенным признаком ни одной дисциплины науки. Поэтому все дисциплины науки стали вводить для себя названия, которые отражают в какой-то мере существенный признак явления, которое они изучают. Если философия последует этому примеру, ей нужно будет назвать предмет своего исследования, исключив из его содержания с самого начала предмет власти природы.
Итак, если философия попрежнему будет считать себя основанием науки, то в качестве ее предмета может быть только профессиональное мошенничество высшего уровня, который невозможно превзойти, ибо считать себя основанием науки, объявив власть природы вне закона, могут только мошенники. Такая претензия более цинична, чем если бы какая-то религия считала себя религией, объявив вне закона существование бога. Если философия изберет своим предметом какой-нибудь специальный предмет науки или человеческой деятельности, тогда все должны помнить, во избежание недоразумения, что она не является основанием науки и человеческой деятельности, а представляет лишь специальный вид человеческой деятельности, который может быть полезным человечеству лишь в той мере, в какой ему удастся в исследовании своего предмета соблюсти требования власти природы. Другой альтернативы в дальнейшей судьбе философии не существует, если не считать вариант полного прекращения ее существования.
Несколько слов нужно сказать еще об одном синониме субстанциализма, которым является мировоззрение. Мировоззрение в широком значении является знанием о природе и ее явлениях, которое служит каждому человеку непосредственным теоретическим руководством для совершения им целесообразной деятельности. Если мировоззрение претендует на объективное содержание, оно становится научным мировоззрением и синонимом науки. Поэтому отношение между субстанциализмом и наукой является одновременно и отношением между субстанциализмом и научным мировоззрением.
Власть природы является единственно объективным мировоззрением.
Мировоззрение, которое не претендует на роль объективной науки, становится субъективным мировоззрением и синонимом субъективной науки или субъективного знания, а также синонимом субъективного субстанциализма, о котором будет сказано ниже.
Термин мировоззрение имеет существенный недостаток. В отличие от остальных синонимов субстанциализма, он не содержит никаких акцентов в части своей объективности, что позволяет каждому человеку свое мировоззрение выдвигать в качестве фундаментального основания деятельности всех людей и получать признание и поддержку других людей. В жизни общества это проявляется в виде возникновения различных общественных объединений, которые могут оказывать на жизнь всего общества значительное воздействие, проявляющееся нередко в виде терроризма и других опасных для общества явлений.
Термины власть природы, теория существующего, наука и мировоззрение являются синонимами субстанциализма, причем такими синонимами, объективное содержание которых тождественно субстанциализму и не может быть разработано иначе, чем сам субстанциализм. В развитом виде содержание всех пяти, включая термин субстанциализм, синонимов одинаково, однако их исходное понимание имеет различие. Субстанциализм акцентирует внимание на обязательном первоначале. Власть природы акцентирует внимание на ее обязательности для всех явлений природы. Теория существующего акцентирует внимание на том, что она является учением о существующем. Наука акцентирует внимание на том, что она является объективным учением, не указывая условий объективности. Мировоззрение акцентирует внимание на том, что оно является теоретическим руководством для действий людей. Поэтому в практическом применении эти синонимы могут выбираться в зависимости от необходимости подчеркнуть главное в конкретном случае их применения. Синоним субстанциализм желательно применять в том случае, когда необходимо подчеркнуть все главные условия.
Субстанциализм – это всеобщий, универсальный и не имеющий аналогов способ устройства и существования природы и ее явлений. То есть устройство и существование любого явления определено теоретическими средствами всеобщего субстанциализма и больше ничем, поскольку любое явление состоит из субстанции, частной субстанции, всеобщей субстанции и их отношений, которые имеют содержание, составляющее обязательные условия их существования. Не являются исключением и явления человеческого сознания, какое бы из них мы не взяли: научное, общественное, государственное, политическое, национальное, индивидуальное и т.д. Это определение субстанциализма можно рассматривать как еще один синоним субстанциализма.
Любое из явлений человеческого сознания является субстанциализмом. От этого никуда не уйти. Так уж устроена природа. Но это, конечно, не означает, что субстанциализм человеческого сознания автоматически равен объективному субстанциализму. Он является всего лишь субъективным субстанциализмом, в котором вообще отсутствуют сознательные критерии существования явления, принятые в основу объективного субстанциализма. В связи с этим, при исследовании явлений и решении любых других задач, все вопросы, связанные с выбором субстанции явления, частных субстанций, всеобщей субстанции, их субординации и т. д., решаются произвольно, а объективные решения принимаются лишь тогда, когда власть природы ценой угрозы благополучию и жизни человека навязывает ему свои объективные решения, независимо от того, начинает человек сознательно воспринимать власть природы и необходимость ее освоения или его действия остаются на уровне подсознательных восприятий, или его действия сознательно ее игнорируют.
Субъективный субстанциализм человеческого сознания можно представить как субстанциализм, в котором соблюдаются не все обязательные условия существования явления или теоретические средства объективного субстанциализма. Иначе говоря, его можно представить как смесь дикости, суеверия, мошенничества, цивилизованности. Цивилизованность в данном случае отражает уровень соблюдения власти природы.
Не желающие или не способные учиться на уроках природы исчезают, в выигрыше остаются лишь те, кто из подсознательного освоения власти природы переходит к сознательному ее освоению, кто отказывается от мошенничества в ее признании в пользу безусловного ее признания.
Процесс обучения и освоения власти природы насчитывает уже многие миллионы лет. Каждый успех в этом процессе позволяет человеку совершить прорыв в решении своих жизненно важных задач. Процесс этот постепенно сокращается по мере открытия наукой каких-либо важных тайн природы в области ее отдельных явлений. Но радикальное сокращение и дерзкий прорыв в этом процессе становятся возможны только теперь, после открытия главных тайн бытия природы, открытых в субстанциализме. Теоретические средства субстанциализма является главной основой такого прорыва.
Для субстанциализма или власти природы не существует проблемы источников прорыва. Здесь имеется четкое решение этой проблемы. Источников прорыва столько, сколько,
во-первых, выявлено, устранено и предотвращено ошибок в понимании и применении власти природы;
во-вторых, создано с помощью сознательного освоения и применения власти природы новых открытий, изобретений, ноу-хау для развития производительных сил общества.
Это решение проблемы источников прорыва вытекает из роли власти природы в существовании всех явлений природы. Если в качестве явления взять человека или человеческое общество, то для них любое нарушение власти природы, в познании явлений природы или в решении задач практической жизни, ведет к нарушению их благополучия и даже возможности существования. Поэтому для устранения этих отрицательных последствий остается только одна возможность, которая названа выше. Конкретные источники прорыва в решении научных задач и задач общественного строительства представлены в работах (6, 9-11).
Общество, которое сознательно признает власть природы основой своего устройства и развития может называть себя цивилизацией. Это общество является теоретическим идеалом общественного устройства и развития, который в принципе невозможно превзойти. В этом обществе прорыв в решении всех жизненно важных задач будет максимальным. Иначе говоря, можно сказать, что у субстанциализма есть еще два синонима, в которых акцент делается на его отношении к обществу и совершении обществом дерзкого прорыва к процветанию и благополучию:
Cубстанциализм – научное основание цивилизации;
Субстанциализм – идеология дерзкого прорыва.
Поскольку в этих синонимах предусмотрена конкретизация субстанциализма, их нужно считать не синонимами всеобщего субстанциализма, а синонимами специального субстанциализма, о котором говорилось выше. Если расширить эту конкретизацию, то можно ввести и другие синонимы специального субстанциализма, относящиеся к общественному устройству и развитию. Например,
Субстанциализм – идеология права;
Субстанциализм – идеология суверенитета и независимости;
Субстанциализм – идеология интеграции стран мира;
Субстанциализм – идеология социальной защиты;
Субстанциализм – идеология антикриминала и антитерроризма;
Субстанциализм – идеология экологии и т.д.
Теоретические средства субстанициализма отражают власть природы, которая действует во всем мире. Для отражения этого различия необходимо ввести еще одно деление субстанциализма.
Первичный объективный субстанциализм. Это субстанциализм, который царит во всей природе.
Вторичный объективный субстанциализм. Это субстанциализм, который является объективным отображением первичного субстанциализма.
Из этого деления видно, что теоретические средства субстанциализма не являются закрытой системой знаний. Если обнаружится ошибочность этих знаний или недостаточность, то эти пороки должны быть устранены. В этой открытости субстанциализма к развитию, однако, не может быть места для упразднения его главной мысли, главного основания:
властью природы являются обязательные условия существования явлений; первым исходным условием является субстанция – то, без чего явление не существует; методом построения власти природы является отыскание обязательных условий реализации субстанции явления; все теоретические средства власти природы должны удовлетворять понятию субстанции явления, понятию власти природы и методу ее построения; все результаты применения власти природы в решении конкретных проблем науки и общества должны соответствовать требованиям власти природы.
В принципе можно подвергать сомнению и это основание, но отвергать его можно только в том случае, если найдутся объективные аргументы, в которых будет доказана, необъективность данного основания: необъективность нового понятия субстанции или возможность существования явлений без субстанции, отсутствие существования власти природы или наличие ее другого определения, необъективность метода построения власти природы или наличие другого метода, необъективность теоретических средств власти природы, недопустимость соответствия требованиям власти природы всех принимаемых человеком решений, необъективность всех полученных с помощью власти природы решений проблем науки и общества и т.д. Все остальные варианты отрицания данного основания, например голое отрицание, фабрикация лжесвидетельств, должны решительно отвергаться, как самое опасное научное мошенничество и терроризм, как главная угроза благополучию и существованию всего человечества. Всякое нарушение требований власти природы является криминалом, независимо от того, совершено оно из-за недостатка знаний или сознательно. Сознательное нарушение власти природы является мошенничеством. Научный терроризм – это научное мошенничество, которое, будучи уличенным в мошенничестве, вместо устранения мошенничества прибегает к его дальнейшему углублению, не считаясь с выбором применяемых средств.
Нарушение власти природы из-за незнания опасно для общества. Такие же нарушения с помощью научного мошенничества становятся еще более опасными, а нарушения с помощью научного терроризма становятся самыми опасными. Среди последних предельно опасными являются те, в которых нарушения направлены вообще против признания существования власти природы, необходимости ее познания, освоения и соблюдения. При отрицании власти природы открывается простор для любых человеческих преступлений, для их существования, воспроизводства и развития, а человечество лишается всякого основания для борьбы с ними. Поэтому все противники признания власти природы и все человечество должны ясно понимать, что все потрясения человечества, которые оно пережило, были вызваны игнорированием власти природы. И если игнорирование власти природы не будет устранено в кратчайшие сроки, то человечество ждут новые потрясения, которые, в условиях наличия оружия массового уничтожения, оно вряд ли переживет. Всю свою историю человечество главное внимание уделяло созданию средств собственного уничтожения, оставляя практически без внимания вопрос о превращении дикого человека в цивилизованного человека, признающего власть природы основой всей своей деятельности. Поэтому, если внимание и энергия человечества не будут переключены на построение цивилизации, история человечества завершится навсегда его же собственными стараниями.
В дополнение ко всему сказанному выше, несомненно, нужно добавить хотя бы краткое изложение истории возникновения и освоения субстанциализма, которую прошло человечество, и того состояния общественного сознания, в которое оно при этом переходило и, наконец, оказалось на данный момент истории.
- Код ссылки на тему, для размещения на персональном сайте | Показать
